Приходской листок № 248

ПРИХОДСКОЙ ЛИСТОК

храма иконы Божией Матери НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА
Патриаршего подворья в Очаково-Матвеевском в г. Москве
Выпуск № 248 от 26 декабря 2020 г.

Из жизниописания Священномученика Лаврентия, еп. Балахинского

Епископ Лаврентий (в миру Евгений Иванович Князев) родился в 1877 году в городе Кашире. Происходил из духовного звания. Был единственным сыном у матери-вдовы. Начальное образование получил в Веневском духовном училище, среднее — в Тульской семинарии. В 1902 году окончил Санкт-Петербургскую Духовную академию со степенью кандидата богословия. 28 января 1902 года пострижен в монашество на Валааме архиепископом Сергием (Страгородским), а 5 февраля рукоположен в иеромонаха.

28 февраля 1912 года назначен ректором Литовской духовной семинарии и настоятелем Виленского Свято-Троицкого монастыря, в то время, когда там был архиепископ Тихон, будущий патриарх.

В 1917 году митрополит Тихон представил его к хиротонии, и в феврале 1917 года архимандрит Лаврентий был хиротонисан во епископа Балахнинского, викария Нижегородской епархии.

Епископ Лаврентий был усердным делателем молитвы Иисусовой, учеником и духовным другом оптинских старцев.

Однажды оптинский старец Анатолий Зерцалов на вопросы одной женщины, правильно ли воспитывает ее владыка и что ему передать, ответил, что совершенно правильно, и трижды земно ему поклонился. Это было незадолго до мученической кончины епископа.

В Нижнем Новгороде епископ жил и служил в Печерском монастыре. Служил часто, любил читать акафисты перед афонским образом Скоропослушницы. За каждой службой говорил проповеди и после литургии благословлял весь народ.

Три последние свои проповеди заканчивал одними и теми же словами: «Возлюбленные братья и сестры, мы переживаем совсем особое время — всем нам предстоит исповедничество, а некоторым и мученичество». В доме Булгаковых говорил, что ему предсказана мученическая кончина. Рассказывали, что во время пребывания в Вильно, он отдал в женский монастырь свой клобук, чтобы его привели в порядок. Монахиня, занимавшаяся этим, все вычистила, выгладила наметку, надела ее на камилавку и подошла к зеркалу взглянуть, правильно ли она сидит. Подняла клобук над головой, чтобы надеть на себя, и вдруг упала без чувств. Она увидела над клобуком огненный венец.

Когда в епархии начались аресты пастырей, Владыка посещал их в тюрьме. В конце августа 1918 года чекисты арестовали и Владыку. В свободное время, находясь в камере, епископ непрестанно молился, не обращая внимания на сыпавшиеся в первое время замечания и насмешки сокамерников, молился с таким усердием, что насмешки скоро прекратились, и находившиеся здесь, умилившись молитвенному подвигу архипастыря, невольно сами стали подражать его примеру. В тюрьме ему предложили занять отдельную камеру, но он предпочел остаться в общей и первую ночь провел на голом полу. На следующий день его духовная дочь Е. И. Шмелинг передала епископу постель. Об этой постели возникло поверье, что того, кто полежит на ней, отпустят домой. И это исполнялось. Многие просились отдохнуть на его койке.

Духовные дети владыки передавали ему через келейника архиерейское облачение и продукты. Владыка высылал записку, пустую посуду, белье. Однажды выслал изношенные четки с просьбой заменить на новые. Они были переданы иеромонаху Варнаве (Беляеву), впоследствии епископу Васильсурскому который, взяв их, сказал: «Трудовые четки».

В тюремном храме Святителю было разрешено служить по праздникам, и это было для него утешением и поддержкой. Власти отказались выпускать его даже тогда, когда верующие, собрав залог (сумму 16 тысяч рублей), обратились к ним с просьбой освободить своего архипастыря.

После того как летом 1918 года Владыка поставил свою подпись под протестом верующих против изъятия церковных ценностей, его перевели в тюрьму Ч. К. В октябре чекисты предложили ему отказаться от сана в обмен на свободу. Нечего говорить, что такой отказ был немыслим и услышав ответ Владыки, они объявили окончательный приговор — расстрел.

У владыки Лаврентия были с собой Святые Дары. Он причастился сам и причастил о. Алексея, которого также приговорили к расстрелу. Епископ был спокоен и радостен. Отец Алексей плакал.

— Почему вы плачете? Нам надо радоваться, — сказал епископ.

— Я плачу о моей семье,- ответил о. Алексей.

— А я готов, — сказал епископ.

Вскоре к ним присоединили мирянина Алексея Нейдгардта.

24 октября (6 ноября н. ст.) 1918 года их повели в сад, где уже была вырыта могила. Епископ стоял с воздетыми руками и пламенно молился, о. Алексей — с руками, сложенными на груди, опущенной головой и молитвой мытаря на устах: «Боже, милостив буди мне грешному».
Русские солдаты отказались стрелять, потому что услышали в этот момент пение Херувимской. Позвали латышей, и они привели приговор в исполнение. Это было около одиннадцати часов вечера.

Следователь-латыш, ведший дело епископа Лаврентия, в ту же ночь пришел к Ю. И. и Е. И. Шмелинг, принес владыкины вещи и сказал, что у епископа не было никакого состава преступления, и сам вскоре уехал на родину в Латвию.

Тела Владыки и священника отвезли на Молчальный остров и выбросили в Волгу.

Сщмчч. Лаврентия, еп. Балахнинского, Алексия пресвитера и мч. Алексия причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Соборе в 2000 году.

Иеромонах Дамаскин (Орловский).
Из книги «Мученики, исповедники и подвижники благочестия
Российской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним.»